Уникальные для Севера запахи раскрывает в Иван-чае бренд «Дары Колымы». На дальневосточном гектаре в поселке Сеймчан листья Кипрея благоухают клубникой, земляникой, грушей и экзотическим манго. Такую золотую формулу букета вывел житель Магаданской области Александр Васильчук. В Среднеканском округе основатель бренда наладил сбор и производство Иван-чая. Помимо этого, владелец Дальневосточного гектара создает сладости к чаю: шиповник в карамели, томленую смородину, варенье из стланика. В планах — запустить кондитерскую фабрику для производства грильяжа, халвы и ореховой пасты, сообщает ИА MagadanMedia.

Специально для проекта «На дальневосточной земле», который реализуется совместно с Корпорацией развития Дальнего Востока и Арктики, основатель бренда «Дары Колымы» Александр Васильчук рассказал о том, как с помощью программы «Дальневосточный гектар» он реализовал свою мечту.

— Александр, вы родились здесь или приехали на Дальний Восток?

— Родился я не здесь. Ещё в далёком детстве родители приехали на Колыму за машиной на три года. Но так получилось, что мы остались и я живу в Магадане уже пятый десяток лет. Закончил здесь школу, уехал учиться, окончил Якутский государственный университет по специальности горный инженер. Вернулся в Магадан, занимался бизнесом. До того, как началась моя история с гектаром, чаем вообще не занимался, к природе по-другому относился. Считал, что всё, что лежит в природе — это всё для человека. Так нас учили в институтах. Но однажды задумался, что не так всё просто в этом мире.

— Когда взяли дальневосточный гектар?

— Дальневосточный гектар взяли в 2017 году в Среднеканском округе. Обратили внимание на этот район, потому что он считается сельскохозяйственным. Здесь очень много полей, и они сейчас зарастают Иван-чаем. Потенциал округа — огромный. Главное — трудиться. Главные преимущества места для выращивания здесь чая — экология и наличие сырьевой базы. Химических предприятий у нас во всей области нет. На весь район одна котельная, которая только зимой работает. Также повлияло, что в этом районе у чайного листа другие свойства, чем в Магадане. Магаданский лист растёт возле побережья, это морской воздух, лист более насыщен другими микроэлементами. Местный чай нам нравится больше.

— Почему именно чай?

— Друзья угостили Иван-чаем, понравился, начали пить, пьём по сей день. Начали мы с чая, потом поняли, что к чаю нужны какие-то вкусности. Обратили внимание на ягоды. Начали делать варенье. В прошлом году у нас был шиповник в карамели. В этом году сварили томлённую смородину. К ней добавили экстракт стланика. Будет у нас такая изюминка. На коробочках наших есть сайт, там можно оставить своё мнение. Очень хочется обратной связи.

— Были ли сложности с оформлением Дальневосточного гектара?

— Сложностей не было. Ищут людей, привлекают везде, есть объявления, везде размещена информация, в интернете много данных о программе «Дальневосточный гектар». Выбирай, осваивай.

— Для чего брали Дальневосточный гектар?

— Дальневосточный гектар мы брали не для выращивания Иван-чая, потому что здесь очень много распаханных земель, он произрастает абсолютно свободно, дикоросом, не получая никакой человеческой заботы в виде химических удобрений. Мы его только собираем.

Для своего чая мы собираем только верхние листья. К ним можно добавлять цветы, с лепестками, корешкаи. Само растение съедобное, очень вкусное, очень много рецептов есть, как его готовить и пить. Нужна нам верхняя треть растения, начиная от соцветия, молоденькие листики.

Собирая лист таким образом, наблюдая за полями, мы пришли к тому, что мы даем растению возможность всю силу и энергию направить в цвет. А цвет — это семя, это продолжение рода, от него зависит урожай будущего. И получаем вкусный чай.

Затем этот лист мы привозим сюда, на наш небольшой заводик, выкладываем его в завялочной комнате, где мы получаем лист вялым и доводим до того состояния, когда мы можем с ним работать. Чтобы свернуть его и не повредить. Когда вы его бросите в заварник, вы увидите весь лист Иван-чая.

Свернув лист, мы его уносим в ферментационную комнату, где поддерживаем особую температуру, влажность. Там мы держим лист до того состояния, которое нам необходимо по вкусу и по запаху. Каждый час чай меняет запах и вкус. Цвет меняется тоже, постепенно чай темнеет. Сок проходит процесс окисления.

В процессе этого обогащения кислородом выделяются запахи, которые очень разнообразны: запах клубники, экзотического манго, груши, земляники. Думаешь, откуда на Севере такие запахи?!

И в конце они начинают собираться все вместе. Мы нашли свою золотую середину, и на этой стадии останавливаемся. Лист выкладывается на сушку, сушим при температуре до 50-55 градусов. Это сушка на солнце, пытаемся полностью воссоздать настоящий процесс. Потому что площади и погода не позволяют это сделать. Но температуру повышать нельзя, чтобы не разрушить полезные свойства.

С момента сбора листа до получения того, что мы можем положить в заварник и получить чай — проходит двое суток. Довольно сложный процесс, но интересный и увлекательный.

— Сколько человек трудится на Дальневосточном гектаре?

— Это семейное дело. В цеху работаем я, супруга, ее мама и два наших сотрудника Сергея. На сбор листа мы приглашаем людей. Нам всегда нужны хорошие сборщики. Есть люди, которые стремятся, но не получается. Есть те, у кого-то всё получается, но скорости нет, нет навыков. Команда сборщиков ещё обсуждается, приглашаем.

— Сколько удаётся собрать за сезон?

— Живем мы на Крайнем Севере, на Колыме, которую все боятся. Лето у нас очень короткое, и за сезон процесс производства Иван-чая длится две-три недели. Три года назад лето позволило нам месяц работать. В этом году мы смогли поработать всего три дня. Что смогли, то смогли.

Можно, конечно, работать и дальше, но это будет уже совершенно другое качество чая. Решили остановить процесс, не мучить ни себя, ни сборщиков, и не допустить падения качества продукта.

Мощность нашей линии — от пяти до семи тонн. Это с учётом нашего короткого лета. Оборудование позволяет нам это произвести. Единственная проблема со сбытом. Мы пытаемся выйти на поставки за пределы региона. Люди интересуются, переговоры идут. Тяжело это все, потому что рынок насыщен, ассортимент огромный.

— Сколько видов чая вы производите?

— Мы готовы делать девять видов чая. В прошлом году у нас был чай с листом малины, в этом году лист был очень мелкий. Не дала нам природа собрать, значит нет у нас этого вида чая. Так у нас 9 видов гранулированного чая и 6 видов крупно листового чая. Все сорта у нас любимые, мы очень любим этот чай. Мы и завод то приобрели из-за любви к чаю. Нас друзья угостили баночкой сухого Иван-чая, все попробовали, всем очень понравилось. Осенью и зимой его ещё можно было найти, рынок был насыщен, но пришла весна, хорошие чаи пропали. Поняли, что хватит на кого-то надеяться, надо делать свой чай. Поэтому чай делаем для себя, для близких, для своих друзей. Присоединяйтесь!

— Что производите помимо чая?

— Чаем мы занимаемся пятый год, а кроме этого, выращиваем кедровый стланик (Сосна стланикова — небольшое стелющееся древесное растение с широко раскинутыми ветвями — прим. ред.). Все знают о нем, но никто с ним не работает. Это тот же самый кедр, только кустарный. У нас более суровые условия произрастания. Мы из Томска на наш «дальневосточный гектар» привезли сосны, два кедра, шесть пихт, ели. Посадили, посмотрим, как растёт.

Шишки

— Обмениваетесь ли вы опытом с другими гектарщиками?

— Да, у нас есть на Камчатке знакомые ребята, которые так же занимаются Иван-чаем, — «Сказочная Камчатка». Мы пробовали их чай. Прежде чем начать, мы поехали по Дальнему Востоку, по Сибири. Рецепты искали, узнавали секреты, почему чай, чем севернее, тем лучше.

— Взяли бы Дальневосточный гектар в Арктике?

— В Арктике я еще не был. Думаю, если бы жил там, то взял Дальневосточный гектар там. Не место красит человека, а человек — место. Я стараюсь этого придерживаться.

— Какие советы вы бы дали начинающим гектарщикам?

— Не бояться. Надо твердо знать, к чему идти, куда идти. Понимать, что это: увлечение или смысл твоей жизни. Надо знать, для чего и ради чего.